Анкета для перса:
1. Имя, фамилия:
Ichijo Takuma/Ичиджо Такума
2. Связь:
569013553
3. Пробный пост:
Шаг… еще шаг… еще один… нога неуверенно ступает на гладкую черную плиту. Склонив голову, мальчик наблюдает в идеально ровной, отбрасывающей матовый блеск поверхности отражение своего лица – бледного, словно выбитого из куска мрамора, и какого-то безучастного, статично неподвижного. Выпрямившись, мальчик оглядывается – ничего. Вокруг ничего нет, только клубящийся туман, время от времени касающийся рваными клочьями светловолосой макушки, словно осторожно ощупывающий мальчика в безнадежной попытке понять, что же он забыл в таком странном, заброшенном и буквально пропитанном тоской и безысходностью месте? Такума резко поворачивает голову – он ищет хоть что-нибудь, за что мог бы зацепиться его взгляд, но безуспешно – густые белоснежные клубы не дают ни малейшей возможности что-нибудь разглядеть вокруг. Единственное, что выбивается из этого унылого пейзажа – это черная плита, на которой стоит мальчуган.
Ни единого звука, ни дуновения ветра – ничто не нарушает абсолютную тишину, которую поэты обязательно бы назвали «гробовой, могильной». Ичиджо подносит руку к глазам и смотрит на циферблат наручных часов, но не видит на нем ни стрелок, ни отметок – под стеклянным корпусом клубится все та же снежно-белая непроглядная дымка.
«Надо идти» - понимает мальчик. Куда идти, зачем идти, что искать и к кому бежать – эти вопросы его не волнуют. Даже самый логичный и уместный в данной ситуации вопрос «где я?» не приходит ему в голову. Словно всепоглощающий туман заполз и внутрь головы мальчика, мягко окутав его сознание и растворив в себе все мысли.
Ичиджо вновь идет вперед – вперед по черной плитке, вперед в неизвестность, вперед сквозь непроглядную пелену. Внезапно дорогу пересекает полоса – и черный пол кончается, сменяясь белым. Новая плита, такая же зеркально гладкая как и предыдущая, но, в отличие от той, имеющая чисто белый цвет, из-за чего поверхность под ногами почти сливается с окружающим мальчика туманом.
Новая загадка.
Такума присаживается и медленно проводит пальцем по разделяющей их полосе. Ничего. Никаких борозд или бордюров. Просто один цвет внезапно сменяется другим, как полосы на зебре.
Ичиджо выпрямляется и вновь бездумно обводит отсутствующим взглядом окружающее его пространство, и все так же безуспешно. Мальчик инстинктивно вытягивает вперед руку, но тонкие пальцы лишь загребают пустоту, ничего не касаясь. Такума тихо зовет «ээй…», и не слышит ни ответа, ни даже эха.
Пустота. Просто пустота и неизвестность.
Внезапно до уха малыша доносится слабый, едва заметный шорох, но чуткие уши, уставшие от непрерывного безмолвия, моментально улавливают его, и, дернувшись всем телом, Такума срывается и бежит на звук, доносящийся откуда-то издалека, в непонятном и малообъяснимом стремлении настигнуть, найти, обнаружить его источник.
И на бегу Ичиджо отмечает, что туман, до этого окутывающий его непроглядной, словно осязаемой пеленой, будто бы стал немного жиже, давая возможность дальше видеть пол под своими ногами. Мальчик ускоряет свой бег, пока еще не задыхаясь, и чувствуя, что таинственный источник звуков порядком приблизился к нему, что недолго осталось бежать – скоро он…
Что он сделает, осознать Такума не успел – в его руку кто-то вцепился. По инерции рванувшись вперед, Ичиджо, резко развернувшись по кругу, с размаху врезался в чье-то хрупкое тело, сбив его обладателя с ног.
Туман стал еще жиже, и Такума без труда смог разглядеть в сбитой с ног девчонке свою приятельницу, Руку Соэн, всегда серьезную и задумчивую, редко принимающую участие в их шумных играх и проказах. Сейчас эталон загадочности лежал под ним на полу с задранной до подбородка юбкой, словно нарочно демонстрируя окружающим розовые трусики с котятами. Такума поднялся и, протянув руку приятельнице, поставил ее на ноги. Еще немало времени пройдет до тех пор, когда мальчик начнет интересоваться девушками, и сейчас любопытное положение, в котором оказалась его подруга, не привлекло его внимания. Когда-нибудь позже он пожалеет о том, что не рассмотрел ее ножки внимательнее…
Но сейчас Ичиджо просто молча смотрел на Руку, пока та оправляла одежду, и ждал, пока она заговорит. Та не обманула его ожиданий и взяла слово первой.
- Ты нарушаешь правила.
Холодные пальцы девочки сомкнулись на запястье мальчишки, большие серые глаза проникновенно смотрели на Такуму, голос Руки эхом звучал словно внутри головы Ичиджо.
- Тебе не приказывали уходить со своей клетки. Почему ты проявляешь своеволие?
Мальчик растерянно огляделся. Туман практически рассеялся, и взору Ичиджо открывалось восхитительное зрелище, от которого тот моментально почувствовал слабую дрожь в коленях.
Недалеко от Руки, точно в центре большого черного квадрата застыл Айдо. Лицо, с которого обычно почти ни на минуту не сходила улыбка или гримаса, теперь застыло. Да так, что казалось каменным, будто бы изваянном из мрамора. На следующей клетке, белой, как и та, на которой стояла Рука, так же застыл неподвижной статуей Шики. Кто занял клетку рядом с ним, Такума пока не мог рассмотреть – туман рассеялся еще не до конца. Но зато прекрасно было видно, что черная клетка чередуется с черной, белая, черная, белая, черная… Ичиджо медленно поворачивал голову, убеждаясь, что весь пол разграничен таким странным образом на равные монохромные квадраты. Прищурив глаза, Ичиджо рассмотрел вдалеке, клеток за шесть, другие силуэты, такой же шеренгой выстроившиеся напротив его друзей. И так же – каждый на своем, строго отведенном для него месте – ровно в центре собственной клетки…
Неприятный холодок пробежал по спине мальчика – этот пафосно-величественный пейзаж до боли напоминал ему что-то. Вот только произнести вслух эти слова он не решался – уж слишком жуткой была догадка.
Тут сила, сжимающая запястье Такумы, исчезла. Ичиджо оглянулся – Рука больше не держала его. Прижав ладони к груди, девочка быстро шагала вперед. Ее глаза потускнели, лицо застыло подобно маске, изменив хорошенькое личико девочки до неузнаваемости. Проводив Соэн взглядом, Такума сорвался с места и побежал. В какую сторону – было неважно, главное – прочь, прочь, как можно дальше отсюда! Лишь бы уйти из этого жуткого места, лишь бы покинуть чертово поле, которому вот вот предстоит превратиться в поле настоящей битвы…
Не тут-то было. Резкий хлопок оглушил мальчика, густой черный дым заволок площадку, сводя видимость к абсолютному нулю, забиваясь в уши, проникая в легкие и неприятно обжигая глаза. Запнувшись, Такума со всего размаху упал на холодный пол, больно ударившись коленкой. В безуспешной попытке вновь обрести возможность хоть что-то видеть малыш отчаянно тер руками глаза – бесполезно. Вдруг над головой Ичиджо что-то сверкнуло, и он машинально поднял лицо вверх. Безнадежно. Густая пелена по-прежнему не давала возможности разглядеть даже кисть собственной руки, в тщетной попытке вытянутой вверх, к привидевшемуся там чему-то…
Что-то прошелестело совсем неподалеку, и в непроглядной тьме на долю секунды ярко вспыхнули разноцветными искрами два узких, холодных, недобро глядящих глаза. Вспыхнули и пропали, не оставив ни единого следа.
В страхе мальчик машинально попятился назад… и почувствовал, как сорвалась нога, ступившая на самый край этой площадки. Драгоценное равновесие было потеряно в момент – Ичиджо сорвался и с воплем полетел в неизвестность…
- Такума! Такума! Такума! Да проснись уже!
Кто-то ожесточенно тряс за плечо. Боже, как же неохота вставать!
- Такума, хватит спать! Будто тебе дня не хватило чтобы как следует выспаться!
Ичиджо нехотя открыл глаза, и тут ему в лицо полилась вода. Спать расхотелось моментально.
- Ханабуса! – возмущенный крик юного Ичиджо разорвал вечернюю тишину, тут же сменившись громким детским хохотом друзей, с любопытством наблюдавших за ходом операции «пробуждение». Сам же Айдо уже со всех ног бежал через двор, спасаясь от «гнева праведного» Такумы, вознамерившегося как следует намять бока обидчику.
- Нам следует пойти в дом – флегматично, словно нехотя, промолвил Канаме, взирая на происходящее будто бы свысока, с неявным осознанием чувства собственного достоинства.
- Именно, - подтвердила невысокая светловолосая девочка, переминавшаяся с ноги на ногу рядом.
Неподалеку два светловолосых парнишки, громко хохоча, катались по земле. Айдо уворачивался от прицельных пинков Ичиджо не забывая делать вид, будто старается откусить другу нос. Однако замечание младшего Курана, хоть и не было произнесено в повелительном тоне, охладило их пыл. Юноши поднялись и, потирая ушибленные места, отправились следом за друзьями.
Ускорив шаг, Такума нагнал Канаме, не спеша вышагивающего в конце всей вереницы.
- Кажется, тебе снилось что-то неприятное, - отозвался тот на еще не высказанную фразу, - ты ворочался и стонал время от времени. И даже, - Куран хмыкнул, - чуть не заехал кулаком в нос Ханабусе, когда он попробовал тебя растормошить.
- Да, - почесал макушку Такума, - веселого в этом сне было мало.
- Канаме… - обратился он к другу еще раз, когда компания уже входила в двери дома, -… ты никогда и не у кого не видел разноцветных глаз?
Ответом мальчику был долгий проникновенный взгляд.
- Нет. Ни у кого.
Анкета для Вас:
1. Ваше настоящее имя
Не вижу причин его открывать, и не считаю, что незнание моего настоящего имени может стать препятствием для моего отыгрыша и общения.
2. Ваш возраст
Запросто могу соврать, и никто не проверит. Но я совершеннолетний.
3. Как нас нашли
Ридо привел за ручку.
Отредактировано Takuma Ichijo (2010-07-11 09:36:40)
